Н. И. Гуревич в дискуссии, проведенной на страницах журнала «Хирургия», посвященной юридическим вопросам в хирургии, писал: «Вряд ли можно квалифицировать иначе, как тягчайшее преступление, хирургические эксперименты, предпринимаемые не в интересах излечения больного, а для эксперимента». «Но есть другая категория врачебного «эксперимента».
Она освящена и оправдана его целью и стремлением оказать максимальную пользу больному и преследует исключительно интересы его излечения.
Этот элемент присущ громадному большинству так называемых атипичных операций. «Между тем далеко не все и не всегда эти творческие во имя блага человека совершенные попытки оканчивались прежде и завершаются теперь успешно» .
Сюда можно отнести новые операции на открытом сердце в условиях гипотермии и с применением искусственного кровообращения (в период их разработки), операции протезирования клапанов, пересадку сердца и других жизненно важных органов — операции научно обоснованные и проведенные «в огне эксперимента». Следует ли считать все новаторские попытки и начинания, на первых порах не всегда удачные, «уголовно наказуемыми» или несовместимыми с элементарными требованиями «хирургической морали» или деонтологии?!
«Без этих дерзаний как в хирургии, так и медицине вообще, так и во всех других отраслях культуры человечество застыло бы на младенческих ступенях.
Но одно остается незыблемо и свято: операция может быть предпринята только в интересах излечения больного». «Всякий, кто сколько-нибудь знаком с историей хирургии, не может не знать, что все ее завоевания достались человечеству в упорных трудах, творческих муках и, к сожалению немалых жертвах».
Предварительных экспериментов на животных требует для новых операций Е. Л. Березов, считая, что тогда их неправильно называть экспериментами на больном. «Однако новая операция, даже впервые проводимая на больном, не есть эксперимент, а имеет определенную цель излечить больного, сама новая операция должна быть достаточно предварительно обоснована теоретическим экспериментом на животном, чтобы претендовать на название операции.
В противном случае — это эксперимент на живом человеке, достаточно осужденный в литературе и практике, и согласие больного ни в коей мере не уменьшает виновности хирурга»