Поистине медицина, медицинская наука требуют самопожертвования. Энгельс называл подвиг вершиной жизни.

И в самом деле, работа врачей, медицинских сестер и санитарок на передовых позициях в годы Великой Отечественной войны разве не является подвигом и вершиной жизни, а нередко подвигом и финалом жизни.

Свыше 70% раненых и больных бойцов Советской Армии было возвращено героическими медиками в действующую армию. А сколько история доносит до нас столь же мирных, сколь и героических дел величайших медицинских открытий!

Так, в 1787 г. врач С. И. Андриевский, желая выяснить природу сибирской язвы, ставил опыты на себе.

Н. В. Гамалея в 1886 г. на себе проверял эффективность вакцины против бешенства, Н. А. Сахаров заражал себя тропической малярией, В. Фавр подвергал себя укусам малярийного комара для доказательства его роли в распространении малярии. М. Л. Покровский и Н. И. Жуков-Вережников на себе испытывали противочумную вакцину, М. П. Чумаков — вакцину против энцефалита, 3. В. Ермольева — холерные вибрионы.

Первый директор Института переливания крови А. А. Богданов, желая спасти жизнь больному студенту, обменялся с ним кровью, студент был спасен, а донор погиб. Число таких героических примеров высокого жертвенного понимания своего научного и врачебного долга русскими и советскими врачами можно было бы во много раз увеличить, но смысл их один и тот же: у врача цена жизни и здоровья своего народа выше цены собственной жизни.

И здесь не может быть никакого сравнения с моральными достоинствами и открытиями тех ученых капиталистических стран, которые их делали на так называемых волонтерах и преступниках. И. Г. Эренбург в годы Великой Отечественной войны сказал, что западноевропейский врач — хороший специалист, но только русский врач — незаменимый подвижник.

Выдающиеся заслуги наших предшественников в раскрытии и утверждении идей медицинской деонтологии глубоко развиваются, совершенствуются и конкретизируются в условиях социалистического общества.