Н. Н. Петров предостерегает хирургов-ученых в своей книге: «Конечно, медицина извлекает и должна извлекать пользу для своего прогресса от изучения и лечения больных… однако каждое врачебное действие по отношению к больному должно руководствоваться безусловно в первую очередь интересами больного.

Совершенно недопустимо пренебрежение этими интересами, якобы в интересах науки, а на самом деле в интересах людей, считающих себя научными работниками» . Решаясь на проведение новых, трудных или еще недостаточно изученных операций, хирург должен, по завету Н. И. Пирогова, «полагаться на собственную совесть…

другого средства нет…». Далее Н. И. Пирогов предостерегает: «…но хирург в этом случае не всегда может полагаться и на собственную совесть.

Научные, не имеющие ничего общего с нравственностью занятия, пристрастие и любовь к своему искусству действуют и на совесть, склоняя ее, так сказать, на свою сторону». Как же быть, если и совесть может подвести увлекающегося хирурга?

Четкий и вразумительный ответ на этот вопрос дает Н. Н. Петров: «Делай или советуй делать больному только такую операцию, на какую ты согласился бы при наличной обстановке для себя самого или для самого близкого тебе человека». Совершенно новые этические и правовые проблемы возникли у хирургов, приступивших к уникальным операциям пересадки сердца у человека.

Вопросы хирургической морали, возникающие при клинической пересадке сердца, нельзя ни упрощать, ни недооценивать — иначе рано или поздно можно скатиться к бесчеловечным экспериментам.

Эти вопросы приходится решать как в отношении донора, так и не с меньшей ответственностью в отношении реципиента. В отношении реципиента основным требованием должна быть бескомпромиссность при установлении показаний к этой операции.

Морально оправданной следует считать пересадку сердца, если она продлевает жизнь больного, улучшая его состояние и возвращая ему трудоспособность.